Недавний разговор президентов Соединенных Штатов Америки Дональда Трампа и России Владимира Путина пока вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Даст ли он какие-то положительные для Украины результаты, какими могут быть его последствия, и как США могут подтолкнуть РФ к миру - об этом УНИАН поговорил с Виталием Куликом, руководителем Центра исследований проблем гражданского общества.
По итогам недавних заявлений - не только Белого дома и Кремля по итогам переговоров Трампа и Путина, но и более ранних - создается впечатление, что вопрос Украины постепенно изымается из американо-российских отношений. Насколько это может быть правильно и как это может повлиять на Украину?
Я думаю, что не изымается, а размывается, дробится. Потому что сводить американо-российские отношения исключительно к вопросу войны и мира в Украине Соединенные Штаты не могут, поскольку их интересы далеко за пределами Европы и все же охватывают весь мир.
И в этом охвате Россия присутствует, и нужно достичь каких-то точек, где компромиссы между Вашингтоном и Москвой будут не такие болезненные, не такие ресурсозатратные, как по Украине.
Поэтому, например, нахождение общих позиций в экономической сфере, в сфере глобальных вызовов, ядерного сдерживания, в вопросе, связанном с разведкой и добычей ископаемых, энергетики и т.д. - это является сферой, где возможны договоренности.
Второе - это вопрос Ближнего Востока, например. Так называемого Большого Ближнего Востока, который включает не только Израиль и Палестину, но значительно больший регион. Это вопрос иранской ядерной программы, это вопрос ситуации с безопасностью в Тихом океане и ядерной программы, например, КНДР и их ракетной программы.
Это вопрос российско-китайских взаимоотношений. И Трамп откровенно говорит, что Россия и Китай заключили неестественный союз, и Соединенные Штаты заинтересованы в том, чтобы стороны держались на дистанции друг от друга. Это тоже предмет разговора Трампа с Путиным и переговоров.
Но все же все эти важные вопросы, которые Трамп с Путиным обсуждают, - они все равно магическим образом вращаются вокруг вопроса Украины. Сейчас стороны пошли по пути того, чтобы получить какие-то точки возможного прогресса в двусторонних взаимоотношениях, показать прогресс, что "вот здесь мы договорились и это есть основание того, что мы масштабируем эти договоренности на глобальное партнерство, а это глобальное партнерство каким-то образом должно решить и вопрос мира в Украине".
Что "мы так достигнем уровня диалога, мы установим доверие друг к другу и это доверие потом ускорит решение ситуации и установление мира между Россией и Украиной".
Это где-то такая логика у Соединенных Штатов, у самого Трампа, у его администрации. И россияне где-то так же видят. Потому что, продавая Трампу какие-то долговременные или долгожданные результаты, они понимают, что у Трампа есть электорально ограниченное время для их реализации. А у Путина нет такого электорально ограниченного времени. Путин, как и Ким Чен Ын, не мыслит электоральным временем, своими каденциями. Поскольку они являются пожизненными диктаторами своих стран.
Поэтому продают вот такое: "А давайте поговорим о добыче энергоносителей или каких-то ценных ископаемых в Арктике?". "Окей. Вот мы показали прогресс наших переговоров. Вот мы здесь будем сотрудничать". А потом Россия говорит, что "давайте мы теперь рассмотрим вопрос, как же мы будем сотрудничать, если у нас санкции в отношении российских компаний? Давайте мы снимем эти санкции". "Окей. Давайте мы снимем эти санкции. Давайте поговорим об Украине, о каком-то небольшом кейсе".
Поэтому здесь есть опасность, как по мне. Это то, что это дробление украинского вопроса, перевод вопроса войны и мира в какие-то секторальные договоренности, например, перемирие в энергетической сфере или перемирие в Черном море, - оно происходит за счет уступок в тех сферах, где мы имеем преимущество. Потому что демилитаризация Черного моря и закрытие, по большому счету, Черноморского флота в Новороссийске, - это наше стратегическое преимущество, мы этого достигли морскими дронами. Мы имеем возможность наносить прямые удары "Нептунами" по Керченскому мосту. И это также является критическим для России. Поэтому Россия пытается максимально нас ослабить в этом.
Мы бьем по российским НПЗ. И очевидно, что Россия также заинтересована в перемирии для того, чтобы не допустить критического снижения переработки нефтепродуктов и проблем в своей энергетической сфере. Мы можем бить сейчас по газовым маршрутам в России. А это еще больше вызывает страх у россиян, потому что это будет существенный удар для целых регионов.
Поэтому нам предлагают вот эти секторальные кейсы. Мы частично можем соглашаться. Более того, напомню, то, о чем разговаривали Трамп с Путиным, - это, собственно говоря, то, что предлагал Зеленский Трампу. За небольшим исключением.
Сейчас будет второй раунд переговоров в Джидде. Не зря Уиткофф говорит о "дьяволе в деталях", потому что Россия пытается в эти детали заложить необратимые обязательства со стороны Украины, необратимые обязательства Запада, например, по помощи Украине.
Мы слышали от Трампа о том, что не обсуждался вопрос военной поддержки. Но на самом деле Россия дала четкий сигнал, что она видит результативность переговоров в Джидде-2 именно в части снижения, если не полного прекращения военной помощи.
Они могут выкатить нам список, например, ракет, которые Соединенные Штаты не должны поставлять Украине, потому что эти ракеты используются Украиной для нанесения ударов по энергетической инфраструктуре, а "поскольку у нас перемирие по энергетической инфраструктуре, то зачем украинцам эти ракеты?".
Большинство пунктов, которые были озвучены, оказались достаточно обтекаемыми. Если не считать обмен пленными, который много раз проводился и без Трампа, единственной конкретной вещью, о которой за 2,5 часа договорились Трамп и Путин, - это матчи хоккейных лиг НХЛ и КХЛ. Может ли это свидетельствовать, что по ключевым вопросам об окончании войны стороны не договорились?
Я думаю, что вообще об окончании войны стороны не договорились. Никакого соглашения наперед, сговора, как некоторые говорят, - параполитологи пытаются вбросить в украинскую медиа-сферу, - не существует. Это соглашение формируется сейчас на наших глазах.
И параметры этой возможной сделки, которая совсем еще не обязательно состоится, - также они формируются сейчас. И на поле битвы, и в экономике, в социальной сфере Украины, и в международных отношениях, в частности в способности Запада сформировать коалицию и защищать свои линии и свою границу.
Поэтому, как по мне, никаких параметров мира Трамп с Путиным не выработали. И говорить о скором перемирии возможно лишь в тех обстоятельствах, когда для России это станет очень критично. Когда она поймет, что в случае полного срыва переговорного процесса нас могут накачать оружием так, что продвижение российских войск потеряет свою динамику, и Россия завязнет на позиционных боях с максимальным потерями. Вот только это может подтолкнуть Путина к быстрому перемирию, а затем - к долгому переговорному процессу о политических рамках.
Вот сейчас Путин пытается от Трампа получить максимум. Потому что он видит, что Трамп хочет перемирия, уже к маю соглашение, что в апреле Трамп хочет полного перемирия, и они вбрасывают и набрасывают Трампу: "А давайте это, давайте это, давайте это. Вы хотите быстрый мир? А давайте вы уступите здесь, давайте уступите здесь". Выкатывают этот ультиматум, который якобы был озвучен на закрытой встрече Путина с предпринимателями. О закреплении там и признании Крыма и оккупированных территорий.
Идея об отказе на 30 дней от ударов по энергетической инфраструктуре может быть первым из ряда шагов по остановке войны, или Путин, отказав во всем остальном, Трампу, грубо говоря, "бросил кость", чтобы показать, что способен соглашаться на хоть что-то?
Он остается в переговорах, но не готов к быстрым результатам. Трампа это может раздражать. Но выйти из этого Трамп сейчас не может. Он либо покажет недоговороспособность Путина и скажет, что "этот Путин - ненастоящий, несите другого", и тогда, соответственно, изменится и риторика в отношении Украины, и действия Штатов по подталкиванию России к миру, либо они в Джидде выйдут на какую-то рамочную договоренность хотя бы по этому временному перемирию - в энергетике и на море.
Я пока не вижу возможностей, скажем, как-то усилить наши позиции. К сожалению. Провал голосования в Европе по удвоению военного бюджета также на это указывает. Мы не можем заручиться поддержкой Европы и британцев для того, чтобы начать Джидду-2 и для Украины с выгодных позиций.
А более существенными уступками с нашей стороны что может быть?
Да все, что угодно: начиная от ограничения Вооруженных сил, отказ от каких-то видов наступательных вооружений западного образца, что не исключает, кстати, производства своего, до миротворческой или так называемой стабилизационной или наблюдательной миссии для верификации прекращения войны на линии разграничения из китайцев, бангладешцев или любых других союзников России, например.
Или это, в частности то, что вбрасывают различные инсайдеры, - о том, что Соединенные Штаты могут рассмотреть вопрос признания Крыма российским. Но даже изменение риторики, официальной позиции Соединенных Штатов о том, что это спорные территории, - это уже огромная угроза для Украины.
Виталий Кулик – политический эксперт, директор Центра исследований проблем гражданского общества.
В 1998 году закончил отделение политологии философского факультета Киевского национального университета им. Тараса Шевченко.
Являлся сотрудником молодежного отдела Секретариата Украинской республиканской партии и главным редактором студенческой газеты "Поступ". Работал на всевозможные политические партии в качестве аналитика.
С 1998г. и по сей день является директором Центра исследований проблем гражданского общества.
