Ранее представитель президента Соединенных Штатов Америки Дональда Трампа в Украине намекнул, что обе стороны должны будут пойти на уступки, чтобы прекратить войну, что может включать отказ Киева от земли, оккупированной Россией. Кит Келлог сказал Fox News, что "обе стороны уступят немного". Что могут включать в себя такие уступки, какой будет судьба ЗАЭС и будет ли реально наказано зло - об этом УНИАН поговорил с Игорем Рейтеровичем, кандидатом политических наук, политологом.
Что будет с Курщиной? Мы оттуда просто выйдем или в обмен на нее Россия выйдет с какой-то нашей территории? Ведь главнокомандующий ВСУ Александр Сырский заявил, что среди наших приоритетов, в том числе и операция в Курской области. И на фоне разговоров о возможных переговорах выглядит так, что для нас это лакомый кусок, конечно же, который можно использовать. А для России Курщина - ценная. Так чем и какую цену они готовы заплатить за нее? Не получится ли так, что в Москве признают такую возможную цену непомерной?
Пока сложно сказать, поскольку здесь могут быть разные варианты. Но очевидно, что для нас это действительно определенный инструмент влияния на Российскую Федерацию.
И согласно тем планам, которые мы видели, которые сливаются в медиа, но которые официально не подтверждены, происходит действительно своеобразный обмен. То есть Украина делает жест доброй воли - выходит из Курской области, россияне уходят из нескольких других областей Украины.
Например, я слышал о Запорожской и Херсонской. Что они, собственно, это делают для того, чтобы вернуть контроль над своей так называемой исторической территорией.
Но для того, чтобы этот план реализовался, контроль над Курской областью должен сохраняться до момента начала переговоров о прекращении активной фазы боевых действий.
В противном случае это не будет иметь никакого смысла, если, например, Россия будет пытаться удалить наши войска с этой территории и потом говорить о том, что "а нам не на что менять", обмен здесь невозможен, потому что у вас просто нечего нам предложить.
Поэтому в этом контексте здесь, пожалуй, надо смотреть на то, как ситуация, собственно, будет развиваться. И если на тот момент контроль будет над этой территорией сохранен, тогда уже могут быть разные варианты, на что и как это можно будет менять.
Вы упомянули о Запорожской области: в этих возможных уступках территориями предусмотрена судьба ЗАЭС? Она останется у оккупантов или вернется домой?
Мы не знаем об этом. Понимаете, в чем суть: мы сейчас говорим об очень гипотетических вещах. Просто начинает появляться новая информация, она не подтверждена, что Украина предлагала транзит газа в обмен на Запорожскую атомную электростанцию. Но насколько ей можно доверять - это вопрос пока открытый.
Я думаю, что по логике, конечно, ЗАЭС должна быть возвращена Украине. Потому что это, в том числе, и радиационная безопасность, атомная безопасность. И понятно, что это важно для нас с экономической точки зрения.
И исходя из таких принципов, конечно, как минимум, вся территория и вся атомная электростанция должна вернуться под контроль Украины.
Но захочет ли пойти на это Россия - опять-таки, это вопрос риторический. Все зависит от того, какой инструмент давления будет у нас и какой инструмент давления будет у Соединенных Штатов. То есть как они заставят Россию, собственно, пойти на такие условия.
А какая судьба ждет сухопутный коридор в Крым в случае достижения какого-то мирного соглашения? Фактически он сейчас существует. Есть шанс, что Мариуполь будет украинским?
Если мы говорим о различных сценариях, то при очень оптимистическом сценарии этого коридора может не быть.
Но я боюсь, что история с Мариуполем, по крайней мере в нынешних условиях, - она точно не положительная для Украины.
Россия уже пытается продвигать такой нарратив, что есть как минимум две области - Донецкая и Луганская, которые точно должны быть под контролем Российской Федерации. Ну, а к какой области относится Мариуполь? Вот, понимаете, в чем вопрос?
То есть здесь такая манипуляция географическими границами и географическими терминами. Но Россия почву для этой манипуляции готовит. Готовит достаточно давно. Поэтому может быть такое, что часть территорий Херсонской и Запорожской областей действительно будет возвращена, но вот в пределах, собственно, Донецкой области Россия будет до конца стоять и требовать от Соединенных Штатов и от других стран, и от Украины, в том числе, уступок в этом вопросе.
Речь не идет же об официальном признании присоединения этих территорий к России. Нет. Этого не будет ни при каких обстоятельствах. Но в контексте какого-то фактического контроля, скорее всего, так и будет.
А как украинское общество будет реагировать на мирное соглашение между Украиной и Россией? Готовы ли украинцы к компромиссу, который фактически всегда означает какие-то уступки? Готовы ли люди пожертвовать, скажем так, до последнего? И где эта последняя грань?
Если мы посмотрим на результаты опросов, которые есть на сегодняшний день, то значительная часть украинцев на завершение боевых действий готовы. Они, в принципе, понимают, что это будет не супер оптимистичный сценарий для Украины.
Но они готовы на него согласиться в обмен на определенные гарантии безопасности для нашего государства. То есть, что в будущем широкомасштабная война со стороны России не повторится.
Здесь вопрос просто в том же, какие будут условия перемирия, - это раз, и во-вторых - какие, действительно, гарантии безопасности получит Украина. Если они будут достаточными и действительно будут отвечать нашим национальным интересам, - подавляющее большинство поддержит эту историю.
Однако определенная боль, конечно, останется. Она никуда не денется. Но это будет признано как меньшее зло. Что лучше так, чем продолжение с непонятными перспективами.
А слово Путина на переговорах - оно вообще чего-то стоит будет? И если да, то кто будет обеспечивать эту реальную его стоимость: российские элиты, миротворцы западные или цены на нефть, или какие-то заявления Трампа?
Думаю, что здесь ключевой момент - это именно гарантии, которые будет получать Украина, а не какое-то там слово Путина или какая-то подпись под каким-то документом.
Плюс, возможно, дополнительные гарантии со стороны США в виде двусторонних договоров с нами. Позиция Китая, который, в принципе, может выступить тоже третьей стороной в этих переговорах и как бы утвердить своим присутствием их реализацию.
Я не думаю, что Китай будет брать на себя прямую ответственность в качестве гаранта выполнения. Но в качестве присутствующей стороны он там может быть.
Так что здесь все сведется не столько к слову, не столько к обещаниям, сколько к реальным гарантиям, которые будут, собственно, выдвинуты, рассмотрены и, будем надеяться, утверждены.
Если мы говорим о переговорах, то что должно произойти, чтобы война не началась снова после окончания каденции Трампа - через четыре года?
Два момента. Первый момент - это вступление Украины в НАТО. И второй сценарий - он менее для нас оптимистичный, но возможный - это миротворцы.
Плюс дополнительно к этому реальные договоры, ратифицированные в парламенте США и некоторыми другими европейскими странами, сохранение в полном формате украинских Вооруженных сил, продолжение поддержки военно-технической, политической, экономической, финансовой и так далее.
Это будут достаточные гарантии, которые это, в принципе, точно утвердят. Все остальные варианты - они просто войну отсрочат, скорее всего, чем ее прекратят навсегда.
А что нужно от переговоров Путину? Перерыв, чтобы наклепать танков и ракет, и снова наступать? Или действительно Россия благодаря ВСУ будет неспособна несколько десятилетий, например, на это и будет зализывать раны?
Все зависит от того, на каких условиях это будет подписано. Путин в любом случае может, учитывая тот аппарат пропаганды, который у него есть в стране, подать все это как безусловную победу Российской Федерации.
Будет ли у него желание идти дальше - оно будет зависеть от того, как будет заключено соглашение, на каких условиях. Если там будут действительно гарантии для Украины и сохранения Вооруженных сил, - у него просто не будет такой возможности. Потому что он будет понимать, что он будет в любом случае тогда иметь дело с Украиной.
Если, например, это соглашение будет максимально выгодно для него, и действительно как-то не сильно положительно будет влиять на Украину, - Европа тогда получит большую войну в будущем.
А может ли остаться зло безнаказанным? Если суммировать войну и разговоры о возможном плане Трампа, по которому Крым остается российским, - не означает ли это поощрение зла, в более широком понимании, к дальнейшим действиям? И почему сильный Трамп боится поражения Путина?
Трамп, как и Байден, как и все другие мировые лидеры, - они боятся ядерного оружия, которое есть у России. И они боятся определенной непрогнозируемости со стороны Путина. Поэтому мы с сожалением, скорее всего, должны констатировать, что по крайней мере на определенный период времени зло будет по крайней мере наказано не так, как оно должно было бы быть наказано.
И, возможно, надежды будут, что в будущем как-то эту ситуацию удастся исправить, изменить и привлечь виновных к ответственности. Ну, сейчас это будет, скорее всего, очень болезненный компромисс. И этот компромисс оставит по крайней мере часть российской власти при том, при чем она есть сейчас.
Игорь Рейтерович - политолог, который с 2006 года посвятил себя преподавательской и научной деятельности. С апреля 2006 года - доцент кафедры публичной политики и политической аналитики Национальной академии государственного управления при Президенте Украины.
С 2021 года - доцент кафедры парламентаризма Учебно-научного института публичного управления и государственной службы Киевского национального университета имени Тараса Шевченко.
